23-24 апреля 2015 года в Российском экономическом университете им. Г.В. Плеханова состоялась международная научная конференция «Российская экономика и общество на перепутье: преодоление неолиберализма или усугубление кризиса». Конференция прошла при поддержке Фонда им. Розы Люксембург и была подготовлена совместно с Институтом глобализации и социальных движений (ИГСО). Я там тоже был, выступал на пленарном заседаний и на одной из секций. Здесь кое-что из того, что я записал из выступлений участников.
Руслан Хасбулатов, председатель Верховного Совета в 1991-93 гг.
Наибольшую последовательность проявил Буш. Он самым решительным образом встал на путь национализации. Были национализированы почти все инвестиционные банки и корпорации. Обама бы не пошёл на такой шаг, его бы отвергло общество.
Фактически мир находится на грани катастрофы. Когда мы начинаем искать социальные корни конфликтов, выясняется, что в основе конфликтов лежит неравенство, несправедливость, недовольство положением. В 50-60-е годы об этом не шло речи. А теперь это вызывает злобу, стремление сокрушить всё, покончить с этим.
Политическое переосмысление Путиным началось, но экономического переосмысления не произошло. Последовательно проводится та политика, которая была когда-то насаждена и сейчас её последовательно проводят политические круги.
Мировая экономика находится в режиме устойчивого подъёма. У нас было снижение темпов роста, кризис наступил. Затем были приняты санкции, плюс разрыв пром связей с Украиной. Наш кризис – порождение самой экономической политики.
Когда Путин сказал, что с кризисом будут бороться рыночными методами, Франклин Делано Рузвельт, наверное, перевернулся в гробу. Потому что с кризисом борются не рыночными, а административными методами.
Борис Кагарлицкий, директор Института глобализации и социальных движений
Ситуация будет меняться, потому что наверху исчерпан набор привычных решений. Они понимают, что кризис порождён их же решениями. Но новых решений и идей они выработать не могут и эти идеи противоречат сути их политической культуры и образа мысли. Возникает тупик культурный, идеологический и даже психологический. Люди, обладающие идеями, предложениями и стратегиями, имеют возможность прорваться в ту сферу, где принимаются решения. Этот процесс не будет быстрым и безболезненным.
Мы действительно подошли к границе экономики дешёвого труда. Экономика, которая построена на пост стремлении снизить зарплату, убивает спрос и внутренние рынки, где производятся товары. Экономика, ориентированная на то, чтобы иметь приоритет внешних рынков над внутренними, мешает развитию самой себя. Это не просто деградация внутренних рынков, это больше, чем просто экономический кризис. Нынешний кризис – это деградация политических институтов государства. На протяжении 20 лет, когда мы жили в условиях неолиберализма, мы подорвали механизмы воспроизводства общества и государства. Если это не будет остановлено, впереди мы видим распад общества как такового. Мы это видим на Ближнем Востоке, Сирии и Ираке. Это не просто войны и интервенции, это распад социальных структур и механизма воспроизводства общества. То же происходит на Украине. К нам этот процесс приближается, и не потому, что нам его навязывает кто-то извне, а потому что мы сами поддерживаем такой процесс. Стратегии выхода из кризиса должны быть рассчитаны на то, что кризис будет углубляться. Нам придётся решать военные вопросы, вопросы реиндустриализации и вопросы повышения заработной платы. Это одновременно никогда никому не удавалось. Но нельзя думать, что это обязательно не удастся. Нужна стратегия радикальных перемен в обществе и других путей нет. Всё будет драматично и сложно.
Барри Гиллс, профессор политологии Университета Хельсинки
Сейчас идёт чрезмерное капитала и расширение транснациональных институтов. Государства стремятся накопить как можно больше капитала в своих руках. Это связано с изменениями в обществе. Мы характеризуем кризис как кризис общего плана, он нефинансового происхождения. Это сосредоточение капитала власти в отдельной стране. Всё делается на благо капиталов.
Второе – это чрезмерная концентрация капитала и власти над этим капиталом в руках тех, кто им владеют. И они ещё больше хотят владеть капиталом.
Третье – это тенденция меньшего потребления. Идёт перераспределение трудового рынка. Идёт адаптация к проблемам трудового рынка. Это причина, которая ведёт к меньшему потреблению. Ещё одна причина связана с производительными силами, это недостаточное количество производительных сил. Богатство распределяется не так, как это должно делаться. Это очень неприятное явление для общества. Все эти причины, если их объединить, являются основной причиной кризиса. Это приводит к фрагментации, социальным взрывам и конфликтам. Вероятно, и к военным конфликтам.
Банковский кризис занимает треть всего кризиса – это теневая банковская система. Это частные капиталы, всевозможные фонды, мыльные пузыри, которые привели к краху банковской системы. Но они не берут всей ответственности за кризис. Концентрация капитала ведёт к нестабильности системы. Это признаётся многими – властями ЦБ Европы. Были допущены серьёзные экономические промахи. Они пытались предотвратить депрессию. Они создали денежную систему и попытались создать фискальный механизм стимулирования. Но этого мало. Очень неправильная трактовка периода депрессии и они, по сути, выбивают все финансовые стимулы из общества. Это ведёт к углублению кризиса и новой волне глобализации и ещё большему кризису. Это процесс углубления кризиса и отсутствия выхода из кризисной ситуации. Вековая стагнация европейского общества – это та тенденция, которая ведёт к следующей волне кризиса. Это ведёт к банковскому, фискальному, социальному и юридическому кризису. Это – отсрочка принятия решения, каким образом отреагировать на кризис и избежать кризисов в будущем. Во всём мире происходит олигархизации. Глобальная олигархия объединяет усилия для того, чтобы им существовать как можно лучше. В глобальном масштабе мы имеем дело с крупным кризисом, кот позволяет накопить как можно больше капитала в руках кучки олигархов. Концентрация капиталов ведёт к сближению олигархических структур во всех странах. Это форма, кот позволяет накапливать и приумножать богатство. Но только для себя.
Существует понимание поведения в глобальном масштабе. Это конвергенция олигархии — сближения олигархов во всём мире. Это капитализм олигархических структур. Нет сомнения, что кризис в США добавил финансовой неуверенности финансовой структуре. Одна из причин увел неравенства в обществе – это увеличение стагнации. Мы имеем дело с долгом, который не оплачивается и ведёт к дальнейшей стагнации и неравенстве в обществе. Порядка 90% жителей в США с 1997 по 2007 испытали на себе все тяготы этого кризиса.
Потрясающая разница между социальными классами. То, что произошло особенно ярко после кризиса 2008 года. Это характеристика кризисного состояния США. То же во всех развитых странах. Но США возглавляет накопление капитала. Это период, когда США теряет свой гегемонизм. Лидерство должно бы перейти к Германии, но она теряет этот шанс. Появятся институты и соглашения, которые попытаются вывести страны из кризиса. Мы сейчас ощущаем лидерство со стороны олигархии всего мира. Это транснациональный капитализм, кот преследует свои цели
В то же время, мы наблюдаем рестагнацию в других странах.
Транснациональный капитал пытается создать свой капитал для конкуренции с национальными капиталами. Это ретрограция экономической системы. Это – так называемая затяжная болезнь, превратившаяся для демократии в хроническую. Демократия страдает от неё. Социальные гарантии и рычаги, которые могли способствовать процветанию людей, уменьшаются. Есть политическая и экономическая свобода. На протяжении кризиса эти тенденции усиливаются. Мы видим, как голос народа прорывается сквозь эту ситуацию. Демократический голос не нужен им. Это геополитическая проблема – как, к примеру, борьба с диктатурой в Египте. Это изменение геополитической структуры. Эта политика проводится с подачи США. Есть достаточно опасная ситуация, поскольку та структура, которая была создана, уже не функционирует и теряет свою логику существования. Она ведёт к новым конфликтам, к дестабилизации экономики и политики. Она ведёт к войнам. Эта империалистическая стадия капитализма. Что-то должно измениться
Важно избежать кризиса рынка труда.
Димитрис Пателис, адьюнкт-профессор философии в Техническом университете Крита
Мы переживаем величайший кризис мировой политической и экономической системы. Это третий структурный кризис этой системы.
С начала этого кризиса нищета и безработица приобрела огромные масштабы в Греция. Демографические последствия превышают последствия военного периода. Это – социальная война против народа. Она ведётся в рамках ЕС, одного из полюсов, унаследованного от 20 века. Это региональная форм интеграции, в которой вопиющая неравномерность имеет такие последствия. Интеграция и особенно интеграция, в которой введена единая валюта. В итоге обнищание периферии прямо пропорционально обогащению центра. Это видно в показателях. В странах периферии ЕС дефициты экономики прямо пропорциональны дефицитам центра. Это связано со сверхэксплуатацией, её межгосударственными формами, со стороны транснациональным монополиями предприятий. ЕС – это союз транснациональных и межотраслевых монополий, во главе которой стоит финансовый и банковский капитал. Необходимо отметить, что так называемая репаральная политика – не просто идеология и по пропанда стереотипа, это новая политика мирового капитализма и политической элиты этих стран. Это не вопрос неправильного выбора. Это вопрос правильного выбора со стороны транснациональной финансовой олигархии. А для периферии ЕС – это катастрофа и социальная война. Это всего лишь один из аспектов поисков выхода.
Это – один из аспектов мировой войны. Это акты единой войны, это не эпизодические факты периферийной войны. Евроатлантическая ось принимает решение по развёртыванию войны против всех, кто не подчиняются полностью их воле и стратегии.
У нас имеется мегаполис, где живёт половина населения страны. Последствия мер жёсткой экономики наиболее ощутимы в городах, особенно крупных. Всё больше людей собирает пищу в мусорных баках. В больших городах обнищание имеет массовый характер. В сельской местности есть возможность самообеспечения. Менее ощутимы результаты, где развит туризм.
Санкции против России ударили и против сельского хозяйству. Имеется некоторая дифференциация и она не очень сильна и связана с возмещением самообеспечения в натуральных хозяйствах.
Выступление Пателиса во второй день
Греция — страна со средним уровнем развития производительных сил. Решающую роль сыграла послевоенная история страна. Греция – это страна, капитал которой в-основном связан с судовладением, мореплаванием, мореходством. Также, торговый и коммерческий капитал. Это была не настолько промышленно развивающаяся страна. Но буржуазия была связана с английским капиталом. Правящий класс особенно в период довоенных лет был ориентирован на фашистский проект устройства страны. В 1936 у власти был режим Метаксаса. Они заявляли, что режимы Муссолиин и Гитлера – для них идеалы с точки зрения устройства. Он стал диктатором после консенсуса всех буржуазных партий ради преодоления кризиса 1929 года. В итоге, когда Италия объявила войну в октябре 1940 года, он тоже был вынужден объявить войну. Но сердцем был на стороне фашизма. Мы имели победу Греции над Италией, а потерпели поражение, только когда напали объединённые силы Германии и Италии. В результате возникло движение сопротивления. Интересно, что война шла вплоть до 1949 года в форме интервенции и гражданской войны, когда английские колониальные войска совместно с бывшими сотрудниками фашистов перевооружили войска и фактически эти силы правят страной до сих пор. В этом аспекте можно рассмотреть и диктатуру «Чёрных полковников». Эта же элита принимала решение по поводу вхождения в ЕС за 20 лет до фактического вступления в 1981 году. В рез этого Греция потерпела изменения с точки зрения реструктуризации экономики.
Промышленность, которая была развита, была фактически разрушена. Нас вынудили отказ от промышленной безопасности и самостоятельности. Нас заставили импортировать из других стран. Заставили разрушить даже традиционные сельскохозяйственные структуры. Ставили лимиты. Дотировали уничтожение определённых культур. Дотировали даже уничтожение готовой продукции, хотя во многих странах есть проблема голода. Эта ситуация усугубилась в 90-е годы после расширения ЕС на восток, когда ЕС проявил своё настоящее империалистическое лицо, опирающаяся на неравномерность. Есть интеграции различных скоростей стран с различным уровнем развития. Факт имеем дело с колонизацией на основании неравномерности.
Особого разговора требует система управления ЕС. Основная тенденция – это перенос центром принятия решений из национальных в наднациональные органы из избираемых и подотчётных в назначаемые и неподотчётные органы. Даже в ЕС имеется такая дискуссия, кот называют лимитом или дефицитом демократии. Но фактически речь идёт о диктате и принуждении по отношению к странам периферии. Усугубилась ситуация и с введением единой валюты. Деньги – это не техническое средство, это производственные отношения и они функционируют особым образом. С точки зрения функционирования рынка и рынка капитала. В этом смысле, единая валюта лишает права суверенных прав, в том числе национальной фискальной политики, подчиняя её той политике, которая определяется на центральном уровне.
Профициты центра прямо пропорциональны дефицитам периферии. В этом смысле единая валюта функционирует в том смысле, что сильные становятся сильнее, а слабые – слабее. И это отражается и на проблеме государственного долга. Проблема особо остро возникла после 2008 года, но она имеет глубокие корни. Сначала кризис ударил по кредитно-финансовой системе, затем бросились за кредитами.
В результате чего мы имеем специфическую систему, которая распространилась на все отрасли экономики. В итоге риски перекидываются на плечи общества с точки зрения государства и налогоплательщиков, а прибыли идут к крупному капиталу. Это особого рода социализации рисков и приватизации прибыли. В 2009 году госдолг был 129% от ВВП. В результате политики спасения в 2014 году составил 175% от ВВП. Мы получили в качестве помощи 225 млрд с 2010 по 2014 гг. Банковский сектор получил 250 млрд в качестве докапитализации. То есть, эти деньги пошли кредиторам, а не на зарплаты и пенсии.
При этом, с 2010 по 2014 год Греция заплатила 164 млрд евро. 267 млрд ушло на обслуживание краткосрочных облигаций. В 1861 году после революция Греция получил 2 млрд золотых франков. С 1992 по 2014 год Греция заплатила больше 1 трлн за обслуживание долга. По официальной версии, мы должны при этом кредиторам 320 млрд. А после их возврата в 2020 году останется дополнительный долг 300 млрд евро. В бюджете 2015 года предусмотрено 50 млрд налоговых доходов, из них 18 млрд идёт на зарплаты и пенсии. Откуда возник такой долг и что это за долг?
Речь идёт о лишении права фактически управлять национальной экономикой в результате создания ЕС и последующего введения единой валюты. Дальше идёт система рекапитализации банков, система освобождения капитала от налогов. Налоги платит только наёмный труд и мелкие производители. Есть система финансовых дотаций технической или иной предпринимательской деятельности крупного кап. Мы имеем огромную дыру от Олимпиады, но это закрытая информация и мы не знаем, сколько именно.
Четверть госдолга – это расходы на вооружения НАТОвского назначения. Греция – это страна с наибольшим финансированием военного сектора. Есть также различные трюки со стороны капитала. Есть капитал, который берёт госзаказы, а потом ставит наценки на согласованные суммы. Есть огромные отток капитала в швейцарские банки, оффшоры и так далее. Я считаю, и не только я, а большинство народа, что это не наш долг, не долг народа, а хищнический долг, который возникает от формы подключения нашей страны и интеграции, как ЕС и системы разлеления труда.
Для выхода из этой ситуации требуется комплекс мер, кот предусматривает прежде всего аннулирование внешнего госдолга, всех долговых соглашений и меморандумов. Национализация банков и стратегия развития производственных секторов, крупное перераспределение доходов в пользу трудящихся, реструктуризация производства в пользу потребителей, демократизация институтов и избавление их от подчинения, о которых я говорил, а также многосторонние политические и экономические связи на равноправной основе в связи с тем, что имеются ограничительные противоречия в мир системе, потому что в одиночку такие страны, как Греция, не могут выживать.
Нужна не только политическая воля, но и новый социальный и политический субъект. Он может возникнуть только в форме народного фронта, который поставит в качестве основных целей спасение народа и страны, о которых я говорил.
Дмитрий Литовка, менеджер, экономист, управленец
Котлер в книге «Маркетинг 3.0» пишет об отчуждении человека от самого себя. Человек образует из себя и фундамент и для базиса, и для надстройки. Если повреждения идут там, то идут и в базисе с надстройкой. Мы видим, что выбирание ресурсов для прироста капитала наталкивается на самого человека.
Если общество поддерживает идеологию эгоизма и индивидуализма, то Вам приходится быть эгоистичным, потому что это приводит к успеху. В западных обществах был подход строго индивидуалистического подхода. А развитие человека связано напрямую с массовой психологией.
В итоге мы видим дизонтогенез психики в массовом масштабе. В капстранах от этого страдают ничуть не меньше, чем в странах периферии и полупериферии. Выход из кризиса путём выколачивания ещё большего капитала из людей ведёт к усилению этих тенденций. Если мы попробуем изъять отчуждение общества, мы получим совершенно другое общество – коммунистическое.
Анна Очкина, зав. кафедрой социальной теории Пензенского государственного университета
В России за всё отвечает коррупция. Для экспертного и обыденного понимания самое сложное – это понимание системности кризиса. Это – кризис почти социальных систем, это кризис ценностей, это кризис устойчивых моделей поведения. Методологический ответ на это – это постмодернизм, который просто фиксирует бесконечность изменений без целей и оснований.
Для понимания субъективных основ кризиса важно знать, что за ожидания формируются в процессе кризиса. Ждут всего плохого. При этом, страхи очень детализируются, причём мелкие, в сравнении с масштабностью кризиса. К примеру, страх потери работы. При этом, он сдерживает социальную активность. Это страх потери того уровня благосостояния, который дался большинству россиян с огромных трудом. И это курс рубля к доллару.
Кто же является объектом возмущения? Недовольство есть, но взрыва не намечается. Объект на самом деле не персонифицирован. Это не личность и не класс.
Если мы ставим целью соц государство. Надо понимать, что в массовом сознании соц гос-во – это протекционистское. В сознании россиян государство – это гибрид Левиафана и Деда Мороза. Социальное государство, основанное на творчестве, на активности и развитии не может стать программным лозунгом, приманивающим людей.
Если говорить о лозунгах, нужно разъяснять слово «демократия». Идея вседозволенности и бесконтрольности хорошо укоренена в сознании, а вот идея ответственности и коллективизма совершенно не формируются как общие. Консолидирующей целью могут стать инфраструктурные преобразования. Сейчас в России трудно выработать позитивную программу – и даже обсудить её. А вот программу преобразований в здравоохранении – к примеру, остановку оптимизации или нормализацию транспортной инфраструктуры – может способствовать некоторому оживлению социальной активности.
Говорить сегодня о революции как о коротком периоде радикальных преобразований потому что нет субъекта, а резкое разрушение приведёт к разрушению тоталитарных структур и очень важных социальных связей. А вот институциональный подход, ориентированный и на создание адекватной потребности людей в транспортной сети, и развитие провинциальных культурных центров, был бы очень важным подходом в развитии преобразований.